Зачем нам «слишком умные»

Взгляд русского издателя в Эстонии на состояние дел в русскоязычной прессе с другого угла зрения, напечатанный в журнале "Журналист" (Россия).  Очень актуально...

«Колличество,агенства, телевиденье, порфюмерия...» Вы думаете это написал первоклассник? А вот и нет! Текст со столь «уникальной» орфографией прислал к нам в редакцию студент выпускного курса факультета журналистики Таллинского университета.

Сломанный инструмент

Помню, в начале журналистской карьеры редактор терпеливо объяснял мне логику построения текста, учил журналистским хитростям, позволяющим привлечь внимание читателя, говорил о стилистике, подборе фотоиллюстраций и т.п. Но никогда речь не заходила об элементарной грамматике, т.к. её знание всегда было чем-то самим собой разумеющимся. Специалист, основным орудием труда является печатное слово, просто не может писать неграмотно. Это нонсенс! Какие-то отступления возможны в части пунктуации, правила которой допускают свободное толкование тех или иных случаев. Можно и нужно работать над стилистикой и логикой текстов, но журналист, не знающий орфографии, работать в этой профессии не должен. Тем не менее, неграмотных журналистов становится всё больше. И если в России грамотность в профессии ещё хоть как-то поддерживается, благодаря окружающей обширной языковой среде, то за пределами метрополии русский язык стремительно деградирует. Это касается и Эстонии, в которой, не смотря на наличие почти 400-тысячного русскоязычного населения, грамотных и профессиональных русских журналистов становится всё меньше.

«Кузница» закрыта, огонёк погас

Объяснение этого лежит на поверхности. Вместе с исчезновением в 2009 году в Эстонии последней полноценной ежедневной русской газеты - «Молодёжь Эстонии» - пропала и «кузница» русскоязычных журналистских кадров. И хотя Таллиннский университет ежегодно выпускает десятки дипломированных журналистов, большинство из них не находит себе работы по специальности. Да и уровень подготовки в университете оставляет желать лучшего.

На данный момент в Эстонии существует несколько групп русскоязычных журналистов, которые я бы разделил следующим образом:

«Старая гвардия» - профессиональные журналисты предпенсионного и пенсионного возраста, получившие выучку в русскоязычной прессе Эстонии советского времени. Мало кто из этих людей сейчас работает по специальности, ибо они не смогли вписаться в рыночные условия.

«Успевшие на поезд» - журналисты в возрасте от 30 до 45 лет, успевшие почерпнуть опыт «старой гвардии» и хорошо вписавшиеся в современные реалии.

«Молодёжь времени независимости» - молодые журналисты в возрасте до 30 лет, получившие образование в независимой Эстонии, и имеющие минимальное количество профессиональных знаний.

Сразу оговорюсь, что чистого деления, естественно, быть не может. И, тем не менее, эти группы существуют.

Кто в лес, кто по дрова

Представители первой группы сейчас в основном уже на заслуженном отдыхе или работают в других сферах. А между тем, многие из них - настоящие мастера русского слова, которые умели увлечь читателя, заставить его переживать, отменно владели различными журналистскими стилями. При других обстоятельствах они были бы замечательными наставниками для молодых журналистов. Но, увы, существующее в Эстонии положение на рынке СМИ, диктует иное.

Представителей второй группы не так уж много, а тех, кто работает по профессии, можно пересчитать по пальцам двух рук. Эти люди руководят или занимают ведущие позиции в оставшихся русскоязычных СМИ Эстонии - нескольких еженедельниках и журналах, малых региональных СМИ, на радио и русскоязычных телепрограммах. Пожалуй, это «последние из могикан» - русских журналистов Эстонии, кто в состоянии более или менее грамотно писать по-русски, и имеет хоть какое-то представление о профессиональной журналистике.

Самое молодое поколение русских журналистов Эстонии нашло себя в «суррогатной прессе», которая занимает сейчас главенствующую позицию на рынке русских СМИ республики. Это переводные с эстонского языка газеты, разнообразные партийные и муниципальные пропагандистские издания, а также пресс-службы различных госучреждений. Сама концепция работы этих структур не предполагает журналистики в его классическом смысле. Переводчик, пропагандист и пресс-секретарь никогда не станут заниматься журналистскими расследованиями, писать очерки или аналитику, а образность письменной речи может им только помешать в донесении до целевой группы «мудрых идей» заказчика.

И тут мы подходим ко второй причине безграмотности русской прессы - отсутствию в Эстонии политического заказа на русскую грамотность.

Зачем нам «слишком умные»?

Не секрет, что эстонское государство взяло курс на постепенный перевод русскоязычного образования в республике на эстонский язык обучения. Пока это касается гимназической ступени образования (с 10 по 12 классы), однако постепенно влияние процесса сказывается и на основной школе. Уже много лет в республике не готовятся педагогические кадры специально для русских школ (из России они, естественно, тоже не заказываются), что сильно сказывается на качестве преподавания. И хотя уроки русского языка и литературы в школах всё-таки проводятся, их количество, а также используемые местные методики, явно не способствуют развитию грамотности среди русскоязычных школьников. Не справляются с этим и вузы. В результате за последние годы в республике появились сотни дипломированных «журналистов», которые не способны без грамматических ошибок написать ни строчки, а их тексты часто представляют собой прямую кальку с эстонского. Не говоря уж об умении строить текст в соответствии с добрыми традициями русского языка.

К слову. Из-за почти полного отсутствия качественных русских СМИ, многие из молодых «журналистов» Эстонии подались в рекламный бизнес. В результате рынок наводнён неграмотной русскоязычной рекламой.

Россия, ау!

Кто-то скажет, что исчезновение качественной русскоязычной журналистики за пределами России - логичный и неизбежный процесс, а качество русских журналистских текстов в «дальнем зарубежье» ещё более плачевное. Я с такой позицией абсолютно не согласен. В Эстонии русскоязычные люди составляют около 37 процентов от всего населения республики, что вполне позволяет поддерживать национальную и языковую идентичность. Однако из-за социального отторжения, выражающегося в отсутствии эстонского гражданства, малой представленности в госорганах, более низкой по сравнению с эстонцами покупательской способности и т.п., искусственно созданного эстонским государством, община не имеет возможностей поддержания своего прежнего статуса в рамках «русского мира». Исправить положение могло бы восстановление хоть одной полноценной общереспубликанской русской ежедневной газеты, а также создание сети основанных на российских образовательных программах лицеев. Однако местный русский бизнес и община с этим в одиночку не справятся. Для этого необходим интерес со стороны российского государства и российских коммерческих структур. Сейчас ещё есть возможность спасти ситуацию, но время быстро уходит.